Из золотых полей - Страница 152

152

— Вы позволите?

Чесс улыбнулась, вложила ладонь в его руку и снова закружилась в вальсе. Он сказал, что его зовут Фред Вандербильт, Чесс пробормотала свое имя. И потом что-то вежливо отвечала, чтобы показать, что ей интересно то, что он говорит. Хотя, по правде сказать, она не слышала ни слова.

Гостей было немного, всего двадцать шесть человек, и это придавало вечеру приятную интимную непринужденность. К бальному замку примыкал зимний сад, то самое помещение со стеклянной крышей, которое Чесс видела из окна столовой. Между танцами или вместо танцев гости спускались по ступенькам в эту просторную комнату, полную цветов и пальм, чтобы выпить там шампанского. Во время очередного вальса Чесс с Нэйтеном тоже сошли вниз, сели на бамбуковый диванчик, и это возвратило ее с небес на землю.

— Как жаль, что ты не танцуешь, — сказала она ему, как говорила уже сотни раз прежде.

— Будь уверена, ты бы сразу запела другую песню, стоило бы мне только раз наступить тебе на ногу, — как всегда, ответил он.

Никто из них не упомянул, что добрые методисты никогда не танцуют, поскольку считают танцы грехом. Ни Нэйту, ни Чесс не хотелось вызывать в памяти хмурое лицо мисс Мэри.

Нэйт вовсе не чувствовал себя обделенным из-за того, что не умел танцевать; вокруг все время было достаточно мужчин, которые тоже не танцевали и были не прочь поговорить, а ему, как всегда, было интересно их послушать. Теперь он пересказал Чесс все, что сумел узнать об остальных гостях. Старшему брату Джорджа, Фреду, еще не исполнилось сорока лет, и он был заядлый яхтсмен. Время, проведенное на суше, он считал потерянным. Его жена, Луиза, была старше его на двенадцать лет и тоже страстно увлекалась яхтами. Вон те две девушки — сестры из Род-Айленда. Сестра Джорджа, Флоренс, хочет женить его на какой-нибудь из них. Она живет в Ньюпорте и дружит с их матерью. Муж Флоренс, Хэмилтон Твомбли — человек спокойный, уравновешенный, большой дока в финансах и биржевых операциях. Он не одобряет расточительности Джорджа, но знает, что обуздать ее не в его силах. Расточительность — это фамильная черта Вандербильтов.

Все семейство приезжало в Билтмор на Рождество, неделю назад; большинство из них именно тогда впервые увидели дом, построенный Джорджем, и до сих пор не могли прийти в себя. Джордж перевандербильтил их всех. После Рождества большая часть родственников разъехалась. Только Флоренс и Фред решили остаться на встречу Нового года.

Джордж и Рэндал познакомились благодаря Джеймсу Уистлеру. Джордж уже много лет был другом и поклонником этого американского художника, постоянно живущего в Европе.

— Сдается мне, — со смехом заметил Нэйт, — что Джордж рад-радешенек появлению Рэндала: есть кому отвлекать от него охотниц за мужьями. Но я, конечно, здорово удивился, когда вдруг увидел Рэндала у подножия лестницы. Даже на минуту засомневался: а может, я уже не в Северной Каролине?

— Я тебя понимаю. Все это кажется нереальным.

— А по-моему, реальнее не бывает. Взять хотя бы подвал. От шума, который производит там динамо-машина, голова может расколоться, как орех.

Подошедший Джордж услышал эту реплику.

— Я предупреждал тебя, Нэйт, — заметил он, — но ты так и не заткнул уши ватой. Можно мне похитить твою жену на одну виргинскую кадриль?

Чесс охотно пошла танцевать. Чем больше она узнавала о Джордже, тем больше он ей нравился.

— Не хотите ли помочь мне составить посылку для бедного Джимми Уистлера, чахнущего от тоски по родине? — осведомилась она. — Я собираюсь послать ему десять фунтов кукурузной муки.

— Отличная мысль, — сказал Джордж.

Виргинская кадриль была в должной мере быстрой и шумной. Кружась и выступая в фигурах танца, Чесс несколько раз встретилась с Рэндалом. Даже исполняя народный танец в горах Северной Каролины, он оставался так же невозмутим и элегантен, как и в гостиных Лондона.

— Ну как, вам здесь весело? — задыхаясь, спросила она, когда он закружил ее в центре зала.

— Теперь — да, — ответил он с улыбкой, которую она так хорошо помнила.

Затем танец снова развел их в разные стороны.

Позже, опять кружась в вальсе, они договорились о свидании.

— Я живу в миле от тебя, — в крыле для холостяков, — сказал Рэндал. — Давай встретимся в библиотеке завтра утром, приходи сразу же, как оденешься. Я буду ждать. Мне необходимо обнять тебя: не так, как сейчас, в танце, а как мужчина обнимает женщину, когда они остаются наедине.

— Из-за мыслей об этом я не буду спать нынче ночью.

— Я тоже.

— Лжец.

— Признаю себя виноватым.

Чесс рассмеялась. На мгновение рука Рэндала напряглась, и он с силой прижал ее к себе, но тут же вспомнил о благопристойности.

— Приходи пораньше, — прошептал он, — не то я сойду с ума.

Рэндал умудрился опять танцевать с нею, когда часы били полночь. Любому стороннему наблюдателю его поцелуй показался бы вполне невинным, братским, Чесс же узнала это краткое соприкосновение губ — точно так же он поцеловал ее давным-давно, в самый первый раз, во время пикника на Хэмпстедской пустоши. От этого сладостного воспоминания у нее защипало в глазах.

* * *

За ужином ее посадили между гостем из Нью-Йорка и гостем из Филадельфии. Все трое довольно поднаторели в искусстве светской беседы, еда была выше всяких похвал, так что время прошло достаточно приятно. Огромный стол был рассчитан на шестьдесят четыре персоны, и двадцать шесть гостей разместили в середине, а незанятое пространство на концах заставили массивными вазами с фруктами и цветами. Это сразу создало уютную, непринужденную атмосферу, и гости почувствовали себя друзьями.

152