Из золотых полей - Страница 113

113

— О, Господи, я чуть не забыла. Который час? Мне надо срочно умыть лицо и прибрать волосы.

Чесс вскочила на ноги и кинулась в ванную комнату. По дороге она швырнула свою парижскую шляпу в корзинку для мусора.

Нэйт улыбнулся. Слава Богу, Чесс опять стала смеяться! Он уже так давно не слышал этого мурлыкающего, переливчатого, брызжущего радостью смеха. Теперь все опять будет хорошо. Нет, это еще слабо сказано. Он чувствовал себя так, словно огромная каменная гора свалилась у него с плеч.

Глава 34

Мисс Луиза Фернклиф была вся какая-то очень кругленькая. У нее было круглое лицо с превосходной белой кожей и круглыми розовыми щечками. Ярко-синие глаза ее тоже были круглыми, и над ними нависала короткая челка из мелких, круглых седых кудряшек. На мисс Фернклиф была шарообразная шляпка и давно вышедший из моды турнюр, образующий сзади округлую выпуклость, увенчанную бантом. Туго затянутый корсет нисколько не скрывал ее полноты. Она была маленького роста и не доходила Чесс даже до плеча.

«Какой милый колобок, — подумала Чесс, пока мисс Фернклиф представлялась. — Надеюсь, что она не имеет привычки болтать, а если все-таки имеет, то придется напомнить, что я наняла ее, чтобы она делала то, что нужно мне, и притом без болтовни».

— Я внимательно изучила путеводитель, — начала Чесс, — и думаю, что нам надо начать с начала — с собора Святого Павла. До него недалеко, так что нас ждет приятная пешая прогулка.

— До собора и впрямь недалеко, миссис Ричардсон, и именно поэтому мы пока отложим его посещение, — красивые синие глаза мисс Фернклиф смотрели твердо, как у человека, привыкшего, чтобы его слушались.

Чесс глубоко вздохнула. Сейчас она раз и навсегда объяснит мисс Фернклиф, кто здесь главный.

— Наши лондонские извозчики, — невозмутимо продолжала мисс Фернклиф, — грозят объявить забастовку. Об этом говорит весь город. Если они осуществят свою угрозу, то добираться до мест, которые находятся более или менее далеко, станет крайне затруднительно. Поэтому мы разработаем свои собственные маршруты. Я предлагаю начать с Тауэра. Тем более что это самая старинная из достопримечательностей Лондона, и с нею связано больше всего знаменательных исторических событий. Там, как вы помните, в молодости была заключена королева Елизавета, до того, как унаследовала престол. Разумеется, все эти обезглавливания тоже вызывают непреходящий интерес. И вы, несомненно, с удовольствием осмотрите выставку драгоценностей Короны.

«Да, — подумала Чесс, — говорит она, конечно, много, но это едва ли можно назвать болтовней».

— Вы совершенно правы, мисс Фернклиф, — сказала она. — Давайте начнем с Тауэра. Я жажду его увидеть. У нас в Америке мало древностей.

У мисс Фернклиф была очаровательная улыбка. Когда она улыбалась, ее щеки становились похожи на румяные яблоки.

* * *

В кэбе мисс Фернклиф сидела молча. Чесс поминутно вертела головой, глядя то в свое окошко, то в противоположное, и восхищалась всем, что видела. Улица была заполнена всевозможными повозками и экипажами, тротуары запружены разношерстным народом, витрины магазинов пестрели соблазнами. К тому времени, когда кэб остановился, у Чесс было такое чувство, что ее мозг перегрузился и страдает своего рода умственным несварением.

Мисс Фернклиф сунула извозчику несколько монеток через специальное отверстие в крыше.

— У ворот для посетителей есть кафе, — сказала она. — Думаю, перед осмотром Тауэра нам следует немного подкрепиться и лучше узнать друг друга.

Чесс кивнула.

— Вы очень внимательны, мисс Фернклиф. И, как я вижу, очень опытны. Это прекрасная мысль.

Она с удивлением осознала, что голодна. После завтрака уже прошло немало времени. Пока Чесс поедала сдобные лепешки, сидя за столиком кафе, мисс Фернклиф, прихлебывая чай, рассказывала ей свою историю.

— Насколько я понимаю, — сказала она, — американцы не стесняют себя той церемонностью, которая разъединяет нас, англичан. Мои американские клиенты чувствуют себя более непринужденно, если знают все о человеке, с которым им предстоит провести много времени.

Затем она с улыбкой заметила, что жизнь у нее всегда была весьма интересной. Она была дочерью армейского офицера, полковника гвардейских драгун. Его убили на Крымской войне в сражении под Балаклавой.

— В своем знаменитом стихотворении лорд Теннисон прославил бригаду легкой кавалерии, — заметила мисс Фернклиф, презрительно фыркнув. — Мой же отец служил в бригаде тяжелой кавалерии, о которой теперь никто не помнит. Но именно они заставили русских отступить. А легкая кавалерия только и умела, что глупо мчаться навстречу своей погибели.

Мисс Фернклиф была помолвлена с молодым лейтенантом, который служил под началом ее отца. День свадьбы был уже назначен, приданое готово. Но его тоже убили в Крыму.

— Я так и не встретила мужчины, который мог бы сравниться с ним, — будничным тоном продолжала мисс Фернклиф, — поэтому я не вышла замуж.

Полк ее отца выплачивал ей небольшую пенсию, так что нужда ей не грозила.

Она училась у мисс Флоренс Найтингейл в школе медицинских сестер, которую та организовала при больнице Святого Фомы, а потом работала там много лет. Недавно она решила, что уже слишком стара для такого занятия. Иногда она соглашается поработать домашней сиделкой при каком-нибудь выздоравливающем пациенте, но ей куда больше нравится работать гидом. Комнаты больных все похожи одна на другую, а достопримечательности Лондона все разные и никогда не приедаются.

113